Элизабет Гилберт. Есть, молиться, любить
В сердце у самой счастливой и уверенной в себе женщины, стоит ей только остаться наедине с собой, разливается грязное болото бездонной печали...
В сердце у самой счастливой и уверенной в себе женщины, стоит ей только остаться наедине с собой, разливается грязное болото бездонной печали...
Фальшивая нота, сыгранная неумело, — это просто фальшивая нота. Фальшивая нота, сыгранная уверенно, — это импровизация.
Чтобы быть счастливым, человеку нужна уверенность в завтрашнем дне, а чтобы быть влюбленным, нужна как раз неуверенность. Счастье зиждется на спокойствии, тогда как любви необходимы сомнения и тревоги.
Никогда нельзя быть слишком уверенным в том, что тебя любят. Что тебя любят несмотря ни на что. Что может пройти ещё пять или десять лет, и тебя не разлюбят...
Кто собой доволен, тот застрахован от простуды.
Разве простудилась хоть раз в жизни женщина, которая знала, что она хорошо одета? Даже в том случае, когда она была полуодета.
— Я не смогу.
— Побольше уверенности, Оливер!
— Ммм... хорошо, я уверен, что я не смогу!
Самая большая ошибка, которую мы допускаем в своей жизни, – это вера в то, что говорят о нас другие люди.
Легче удержать полдюжины любовников, которые не уверены в твоих чувствах, чем одного, который уже в них уверен.
Ты не перестаешь искать силы и уверенность вовне, а искать следует в себе. Они там всегда и были.
Нужно идти туда, куда хочется, а не туда, куда якобы «надо». Идти себе, идти и ничего не бояться.
У тебя все получится, правда.
Оказалось, что быть одному и быть независимым — это уже не его желание, не его цель, а его жребий, его участь, что волшебное желание задумано и отмене не подлежит, что он ничего уже не поправит, как бы ни простирал руки в тоске, как бы ни выражал свою добрую волю и готовность к общению и единению: теперь его оставили одного. При этом он вовсе не вызывал ненависти и не был противен людям. Напротив, у него было очень много друзей. Многим он нравился. Но находил он только симпатию и приветливость, его приглашали, ему дарили подарки, писали милые письма, но сближаться с ним никто не сближался, единения не возникало нигде, никто не желал и не был способен делить с ним его жизнь. Его окружал теперь воздух одиноких, та тихая атмосфера, то ускользание среды, та неспособность к контактам, против которых бессильна и самая страстная воля.
*По техническим причинам, сайт может быть временно недоступен. Приносим свои извинения за доставленные неудобства.