Лев Николаевич Толстой
Трусливый друг страшнее врага, ибо врага опасаешься, а на друга надеешься.
Трусливый друг страшнее врага, ибо врага опасаешься, а на друга надеешься.
Никто с таким жаром не доказывает свою правдивость, как лжец, свою храбрость – как трус, свою учтивость – как дурно воспитанный человек, свою незапятнанную честь – как подонок.
трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Нет, философ, я тебе возражаю. Это самый страшный порок.
Хочешь знать, почему я использую нож? Пушки слишком быстры, не успеваешь насладиться, получить истинное удовольствие, а когда я использую нож, в этот самый последний момент раскрывается ВСЯ человеческая сущность, и в каком-то смысле я знаю твоих друзей лучше, чем ты. И... хочешь знать, кто из них был трусом?
Я не трус — но я боюсь.
Трус тот, кто боится и бежит; а кто боится и не бежит, тот ещё не трус.
Совесть и трусость, в сущности, одно и то же, Бэзил. «Совесть» – официальное название трусости, вот и все.
Леопольд, выходи, подлый трус!
— Дурак лишь тот, кто сдается, парень.
Я думаю, бежать — это трусость. Это значит избегать опасности. А опасности так редко встречаются в нашей жизни.
Он давно понял, что люди испытывают слишком большое удовольствие при виде ближнего в моральном унижении, чтобы позволить ему испортить это удовольствие каким-то объяснением.
*По техническим причинам, сайт может быть временно недоступен. Приносим свои извинения за доставленные неудобства.