Уолтер Бэджет
Самое высшее наслаждение — сделать то, что, по мнению других, вы сделать не можете.
Самое высшее наслаждение — сделать то, что, по мнению других, вы сделать не можете.
Будьте внимательны к своим мыслям, они — начало поступков.
Любой поступок в вашей жизни может показаться ничтожной малостью, и всё равно крайне важно его совершить.
Может быть, мы попадаем в ад не за те поступки, которые совершили. Может быть, мы попадаем в ад за поступки, которые не совершили. За дела, которые не довели до конца.
Я сделал много чего такого, за что мне стыдно. А то, чем я горжусь, еще ужаснее!
Если ничего не остается, кроме как поступить плохо, это ведь уже не поступок, а судьба.
Hypothetically, if the only choice you've got is to do the wrong thing, then it's not really the *wrong* thing, is it? It's more like fate.
Сердиться на людей означает считать их поступки чем-то важным. Настоятельно необходимо избавляться от подобного ощущения. Поступки людей не могут быть настолько важными, чтобы отвести на задний план единственную жизненно важную альтернативу: наши неизменные встречи с бесконечностью.
Мы не хозяева собственной жизни. Мы связаны с другими прошлым и настоящим. И каждый проступок, как и каждое доброе дело, рождают новое будущее.
Каждый день должен содержать яркий поступок. Пусть даже самый нелепый. Пусть даже это будет жёлтый шарф, завязанный на берёзе.
В основе всех наших поступков лежат два мотива: желание стать великим и сексуальное влечение.
– Но есть же какой-нибудь потолок? На чём-то все останавливаются же, достигают какого-то запредельно-космического уровня мудрости, ну и, я не знаю, самосознания, что ли – и останавливаются? Кастор крайне скептически взглянул наверх.
– Это здесь у вас – потолок. А ты на улицу попробуй выйти и взгляни на небо. Оно не заканчивается никогда.