Фаина Раневская. Одинокая насмешница
Стоит только задуматься о том, что скажут люди, как жизнь сразу же начинает катиться к чертям. Опасный это вопрос, лучше никогда его не задавать. Ни себе, ни окружающим.
Стоит только задуматься о том, что скажут люди, как жизнь сразу же начинает катиться к чертям. Опасный это вопрос, лучше никогда его не задавать. Ни себе, ни окружающим.
Стрессы — это все, что усиливает интенсивность наших жизненных функций, приятное или неприятное — все равно стресс. Ими сопровождаются все наши внутренние побуждения. Но, разумеется, под стрессами мы подразумеваем сильные потрясения. Они-то и ведут к глубоким нарушениям функций всех систем и органов.
Кира, если до тебя ещё не дошло, я пытаюсь провести параллель между коробкой кексов и твоей никакой личной жизнью.
Это уравнение прямо как твоя личная жизнь... Куча неинтересных множителей, которые равны нулю.
Теперь я понимаю, почему люди избегают терять голову от любви. Ни на кого не рассчитывать, ничего не ожидать. Даже если ты остался один, жизнь продолжается. Я очнулась ото сна и вижу реальную жизнь. Пока я была занята личной жизнью, меня ждали повседневные обязанности. Теперь на меня навалилось все сразу, рутина поглотила меня.
Кейди, я знаю, личная жизнь заслоняет для тебя сейчас всё остальное... но, чтобы понравиться парню, не нужно вредить себе.
Я старею. И я смотрю на тебя. Смотрю на твою жизнь. И вижу стабильность. А также доверие и постоянство. И я думаю: «Боже, как я рад, что я — не ты».
У меня не просто есть право на частное пространство — для меня это предмет первой необходимости.
То, что нередко слишком сурово именуется неблагодарностью детей, не всегда в такой степени достойно порицания, как полагают. Это неблагодарность природы. Природа, как говорили мы в другом месте, «смотрит вперёд». Она делит живые существа на приходящие и уходящие. Уходящие обращены к мраку, вновь прибывающие — к свету. Отсюда отчуждение, роковое для стариков и естественное для молодых. Это отчуждение, вначале неощутимое, медленно усиливается, как при всяком росте. Ветви, оставаясь на стволе, удаляются от него. И это не их вина. Молодость спешит туда, где радость, и где праздник, к ярким огням, к любви. Старость идёт к концу жизни. Они не теряют друг друга из виду, но объятия их разомкнулись. Молодые проникаются равнодушием жизни, старики — равнодушием могилы. Не станем обвинять бедных детей.
*По техническим причинам, сайт может быть временно недоступен. Приносим свои извинения за доставленные неудобства.