Эльга Мира. Улитка
Для чувств не требуется объяснений. Только действия, только поступки.
Для чувств не требуется объяснений. Только действия, только поступки.
Мы часто судим о людях по себе и своему окружению. Мы берем в путь тех, с кем комфортно идти, отвергая инакомыслящих, от чего начинает казаться, будто в мире не существует иных характеров, кроме нам подобных.
Если так необходимо запечатлеть красивую деталь или образ, лучше обратиться к фотографии. Хотя, если честно, фотография грешит слишком откровенной четкостью момента. Не знаю уж, что хуже... Не люблю момент. Он мертв своей свершенностью. Мне ближе то, что предвосхищает его. что дает жизнь моменту, становится его прообразом. Предмомент — вот что обладает поистине магическим влечением и заслуживает серьезного изучения. У предмоменета всегда есть выбор, у момента нет!
Юным девицам кажется, что нет ничего невозможного для тех, кто их по-настоящему любит. Они требуют жертв на свой алтарь чувств.
Как, в сущности, люди слабы... Даже хлопнув дверью, они обязательно должны посмотреть в замочную скважину. Нужно убедиться, повергли ли они в отчаяние публику, не остался ли незамеченным их уход.
Главное — помни: когда счастье наполняет твою душу, нельзя дать другим его расплескать.
Грустно, что прошлым становится не только плохое, но и хорошее.
Нам никогда уже не вернуться в прошлое. Мы две затонувшие субмарины.
Проще быть глухонемой к сигналам судьбы, чем ответственной за собственные поступки.
Вот что никогда не пытался делать, так это рисовать. Только самоуверенный человек может спокойно искажать действительность, не ведая при этом дискомфорта.
— ... И я вальсировал еще и еще и не чувствовал своего тела.
— Ну, как же не чувствовали, я думаю, очень чувствовали, когда обнимали ее за талию, не только свое, но и ее тело, — сказал один из гостей.
Иван Васильевич вдруг покраснел и сердито закричал почти:
— Да, вот это вы, нынешняя молодежь. Вы, кроме тела, ничего не видите. В наше время было не так. Чем сильнее я был влюблен, тем бестелеснее становилась для меня она. Вы теперь видите ноги, щиколки и еще что-то, вы раздеваете женщин, в которых влюблены, для меня же, как говорил Alphonse Karr, хороший был писатель, — на предмете моей любви были всегда бронзовые одежды. Мы не то что раздевали, а старались прикрыть наготу, как добрый сын Ноя. Ну, да вы не поймете...
*По техническим причинам, сайт может быть временно недоступен. Приносим свои извинения за доставленные неудобства.