Цитаты Людвиг ван Нормайенн

Неизвестность — хреновая штука. Можно гадать до бесконечности, но обычно все догадки рушатся прахом, потому что ты всё равно не готов к тому, что тебя ждёт.

— Если на человека слишком долго давить, он ломается.
— Или же обрастает шипами.

— В жизни нужны приключения? — ехидненько хихикнул он.
— В жизни нужен смысл, старина.

У священников один разговор — в другой жизни будет лучше, а здесь терпи, парень, и не забудь заплатить за исповедь.

— Мне кажется, за те пятнадцать лет, что мы знакомы, если бы мы хотели быть вместе — мы бы были. Как Шуко и Рози, к примеру. Но ты же помнишь, чем закончилось наше последнее «вместе» — через три месяца мы едва не убили друг друга.
— Ну, я же говорю — любовь.

— Зря беспокоишься. Зивий меня хорошо знает, если с тобой что-то случится, я рассержусь.
— Звучит очень обнадеживающе. Находясь на колу, я буду искренне радоваться, что ты устроишь взбучку этому гаденышу.

Любая жизнь стоит неприятностей. Особенно, если из-за тебя она может прерваться.

Не будет ангелов, Хартвиг. И папских башмаков. И людской благодарности тоже. Последняя — гораздо большая редкость, чем первое и второе.

Нет ничего опаснее обжитых мест. Там можно встретить все, что угодно, начиная с банального карманника и заканчивая тварью, облюбовавшей подвал булочной. При большом скоплении народа удобно промышлять и охотиться.

…Мы не увидим ни ада, ни рая. Мы живём только этой жизнью, а после нас ждёт лишь мрак и забвение.

Некоторые прописные истины следует говорить постоянно, иначе люди перестают в них верить, и тогда всё идёт наперекосяк.

Я спал коротким и потому бесконечно сладким сном. В него хотелось зарыться, словно в тёплый лебяжий пух, и спать, спать, спать, не думая больше ни о чём. Не живя, не умирая и вообще не существуя...

Атмосфера тревоги растеклась по улицам, заползла в дома, а следом за ней, на мягких лапах, следовал пока ещё невидимый, но уже ощущаемый страх. Кроме этих двух вечных спутников был ещё кое-кто. Но столь призрачный, что я не готов был поручиться, что слышал шорох плаща и видел блеск луны на лезвии косы.

…Я поступал по собственному разумению, решив действовать по обстоятельствам, которые, кажется, в последние полчаса начали захватывать инициативу, положив на лопатки и разум и логические расчёты.

Слепая вера не помогает, друг Проповедник, а вредит. Это всё равно что неуправляемая карета, несущаяся под горку. Угробит и тех, кто сидит в ней, и тех, кто попадёт под колёса.

Лишние знания никогда не бывают вредны, и им всегда найдётся применение...

— Ты из этих? Неверующих?
— Не верующих в поддельные святые реликвии, которые впаривают простодушным невеждам по всему миру? О да. Я из таких. И меня не интересуют ни пояса Богородицы ; ни волосы с отрубленной головы Крестителя; ни дощечка из ковчега Ноя...

На наше счастье, в мире не так много глупцов, как это порой кажется.

Нет смысла спорить со стихией. Она всё равно ни черта тебя не услышит, но зато без труда размажет о камни.

— ... Ты не ждёшь Апокалипсиса?
— Не сомневаюсь, что рано или поздно мы достанем небеса и те проведут показательную чистку паршивых овец, но уверен, это случится не при моей жизни.